Время – убийца - Страница 79

Но мама не уступает ей в красоте.

Счет ничейный!

Я почти готова восхититься отцом – и восхищалась бы, если бы не чувствовала жгучего желания придушить родителя. Папулечку, торговца газонным покрытием, корсиканца – когда это выгодно, мужа и отца, если пожелает, покорителя сердец первейших красавиц.

Последняя ступенька…

Последняя, обещаю.

Я вижу одно колесо, другое, еще два, коляску целиком. И младенца. Я не сказала, что сразу его заметила.

Как можно пропустить такое?!

Я не очень умею определять возраст грудничков, но этому, на первый взгляд, несколько месяцев, меньше полугода. Поражает меня не ребенок, а то, что держит его на руках не сексапильная брюнетка.

Вы спросите: «А кто же тогда?»

Мой отец.

50

23 августа 2016

09:00

Клотильда уснула на «Арионе» глубоким сном. На рассвете, когда унялись гуляки на пляже Ошелучча, погасли огни «Тропи-Каллисте», Мария-Кьяра надела пеньюар, а последние звуки музыки техно смыло волнами, и они растаяли, растворились.

«Арион» тихонько покачивался, баюкая единственную пассажирку, укрывшуюся старым грязным одеялом, пахнущим йодом и мазутом.

Клотильда долго лежала на спине, смотрела на звезды и представляла, что Пальма переселилась жить на астероид. Интересно, мама иногда спускается на Землю? Или, устав исследовать черные дыры, образовавшиеся после Большого Взрыва в ущелье Петра Кода, она провалилась в небытие?

Ее разбудил мобильник.

Наталь!

Мерзавец бросил ее и отправился к жене, поджав хвост. Вернее, плавник. А она осталась на судне, и ее мечты пропахли мазутом и пометом чаек. Когда-то давно его напугал призрак архитекторши, теперь – живая женщина. Клотильда была готова сунуть нос во все закрытые дела, отдать все, что имела, стать адвокатом его исковерканной судьбы, но появилась слишком поздно, опоздала на тридцать лет.

Наталю хватило воспитанности позвонить и извиниться.

– Клотильда, это я. Мой тесть хочет тебя видеть.

Странный способ извиняться!

– Сержант Гарсия? Где? В его «джакузи»?

Клотильда окончательно проснулась. Вокруг плескалась и хлюпала о борт лодки вода, она чувствовала себя легкой, свободной и была готова поднять якорь «Ариона».

– Нет, у меня. В Пунта Росса.

«Пошутить, что ли?» – подумала она и спросила:

– Ты сообщил, что отсылаешь его дочь и просишь моей руки?

– Мне не до смеха, Кло. Сегодня утром произошло убийство. В кемпинге.

«Валу!» – подумала Клотильда, судорожно вцепившись в грязное одеяло.

– Убили Червоне Спинелло, – продолжил Наталь.

Она прижала вонючую тряпку к лицу.

Червоне оболгал ее брата Николя. Скорее всего, именно он испортил машину родителей, а теперь умер и унес в могилу ответы на вопросы.

Клотильда едва сдержала рвотный позыв, рот наполнился едкой слюной. Пальцы, руки, все тело пахло мазутом, солью и дерьмом. «Арион» качнуло, и ее затошнило еще сильнее.

– Выстрелили из подводного ружья, вогнали гарпун в сердце. Спинелло умер на месте. Тесть должен сообщить нечто важное о твоей семье. Конфиденциально. Прежде чем тебя вызовут в жандармерию.

– Я спала на «Арионе». Одна. Так что вряд ли сумею помочь легавым в поисках убийцы.

– Им это не нужно.

– То есть?

– Они уже взяли убийцу.

Клотильда отбросила одеяло, с трудом поднялась на ноги и посмотрела на море взглядом человека, потерпевшего кораблекрушение.

– Кто… кто убил Спинелло?

– Мастер на все руки и уборщик. Ты наверняка видела этого бородатого великана, у него атрофированы рука, нога и половина лица. Преступник – Орсю Романи.

Аурелия и Наталь стояли перед домом, со всех сторон окруженным морем. Она держала мужа за руку, и Клотильде пришло в голову ехидное сравнение: «Ну просто голубки на пасхальной открытке! Или рекламная фотография в глянцевом журнале…» Дом мечты, красавец-блондин, лазурная оправа морской глади, подлинные старые камни, гениально сочетающиеся с деревом и стеклом. Даже Аурелия не выбивалась из стиля: годы не добавили ей очарования, но стройная фигура позволяла предположить, что когда-то она была хороша. Ясное лицо, хорошо очерченные изогнутые брови, тонкая талия, длинные ноги… Чтобы так выглядеть, приходится прилагать усилия, многим жертвовать и тратить большие деньги. На Аурелии было строгое и явно запредельно дорогое платье, тончайшие чулки цвета загара и элегантные туфли на каблуках. Тот, кто не знал Аурелию в пятнадцать лет, ни за что не угадал бы в женщине на пороге старости необаятельно-унылую девушку.

Клотильда понимала, как заметна сиюминутная разница между ними. Она явилась сюда прямиком с пляжа Ошелучча, проведя ночь любви на «Арионе». Не приняла душ, не накрасилась, не надушилась и до сих пор чувствовала на коже поцелуи Наталя и его ласки.

Аурелия оглядела ее с головы до пят.

Способна ли женщина унюхать аромат тайной страсти, зная, что перед ней соперница?

Чезаре Гарсия не оставил им времени на долгие приветствия:

– Пойдем, Клотильда. Нужно поторапливаться. Дай ключи, Аурелия.

Он взял связку и повел гостью в сарай, стоявший в нескольких метрах от дома. Строение напоминало темный гараж без окон: четыре каменные стены и свисающая с потолка лампочка. Стул. Стол. На железных стеллажах десятки картонных коробок, их содержимое настолько ценно, что владелец хранит все под замком, как сомелье – элитные вина.

– Таких хижин много на побережье, – сказал отставной жандарм, закрывая дверь. – Раньше в них укрывались пастухи, когда перегоняли овец в горы. Стены полуметровой толщины, плоская глинобитная крыша – надежней, чем в бункере. Я держу здесь архив: документы, воспоминания, все, что не мог оставить в жандармерии, выходя в отставку. Иногда я прихожу сюда поработать, здесь просторней, чем в доме, и прохладно. – Гарсия обвел взглядом стены. – Знаю, ты считаешь придурью заявляться в место, со всех сторон окруженное водой, и запираться. Призна́юсь в ужасном грехе: я много смотрю на море, и оно мне надоело! Как жена-красавица, с которой каждое утро просыпаешься в одной постели.