Время – убийца - Страница 28

Мое внимание привлекает молодая пара. У них одно полотенце на двоих.

Хочу быть как они!

Эти люди похожи на многих других. Не так уж и трудно чувствовать себя счастливым в двадцать лет (а это с каждым случается, согласны?), особенно если природа наделила тебя красивым телом. Девушка и парень глядят друг другу в глаза, как в зеркало, держатся за руки, ласкаются. Он смотрит ей вслед, когда она бежит к морю, – отличная попка! – она улыбается. Ребята внимательны и предупредительны, потому что знают: лучшие моменты жизни никогда не вернутся, значит, нужно просто любить.

Я скольжу взглядом по пляжу, как по временно́му континууму.

Нахожу то, что искала. Тридцатилетнюю пару.

Он вполне ничего, спортивный, стоит на четвереньках, рядом двое детишек – двух и четырех лет. Они роют огромный бассейн в песке. Вид у мужика ужасно довольный. Его жена читает и время от времени смотрит в их сторону. Поправляет панамку золотоволосому малышу, дает попить воды из бутылочки с соской, отгоняет муху. И выглядит счастливой.

Она караулит. Бдит.

Эта сексапильная женщина находится именно там, где хотела быть. Она добилась желаемого. Достигла апогея. Вершины.

Она наблюдает.

Понятно зачем – хочет сохранить все, что имеет: преданного мужа, хорошо воспитанных детей, отличную фигуру.

Думает, все это вечно.

Опомнись, старушка!

Объектов для наблюдения у меня много – выбирай не хочу.

Вот этим лет под сорок. А может, пятьдесят.

Она читает. На самом деле. Очень вдумчиво. Последние страницы толстенного романа. Мужчина рядом с ней еще очень даже неплох – высокий, седеющий, с властным взглядом. Глядит в сторону. У моря есть кем полюбоваться.

Еще одна пара. Возраст тот же, позиции прямо противоположные. Он лежит на боку, спиной к солнцу, под зонтом, жирный живот похож на сдувшийся мяч. Жена скучает. Она просто великолепна – стройная, элегантная, ухоженная, умело накрашенная. Наблюдает за играющими неподалеку детьми. Ей наверняка хочется внуков, и она готова ждать всю оставшуюся жизнь.

Путь с ярмарки будет долгим, дорогая…

Время течет медленно. Я не сразу обнаруживаю тех, кто мне нужен.

Им лет по семьдесят или восемьдесят. Я не слышу, о чем они говорят. Он, наверное, спрашивает, не слишком ли ей жарко, она интересуется, не дать ли ему книгу, очки, кепку. Внезапно оба встают.

Мне неприятен вид обнаженных тел. Морщинистая кожа, выступающие ребра, двойной подбородок, тощая шея, дряблые ляжки и живот. Я бы такое прятала.

Сцепляю пальцы под футболкой.

Старики меня завораживают. Они входят в воду, держась за руки, и плывут вдаль безупречным кролем.

– Ты теперь следишь за старичьем?

Поднимаю глаза. Червоне. Червоне Спинелло. Он в бермудах, рубахе в цветочек и кедах. Его я никогда не видела в плавках. «Пляж принадлежит мне круглый год! – хвастается он. – Летом я оставляю его барсукам».

Давно он наблюдает за мной? За мной, моей матерью, другими матерями и другими подростками? Я чувствую себя злоумышленницей, застигнутой на месте преступления, и мой взгляд совершает путешествие в обратном направлении, как будто хочет отмотать пленку назад и вернуться в исходную точку.

Три уродливых полотенца.

Николя в очках, но без головного убора, кремом от загара он не пользуется, как будто не боится сгореть. Мария-Кьяра и Герман лежат рядом, она смотрит на парней, играющих в волейбол, он намазывает пятый слой крема на спину красавицы-итальянки и жаждет забраться под резинку трусиков или коснуться груди.

Бедный маленький циклоп…

Эстефан мечтает о карьере доктора, Магнус – об «Оскаре», Филипп – о звездах.

Думаю, пора рассказать, кто такая Мария-Кьяра.

Вам понравится, обещаю!

* * *

Он закрыл дневник, зачерпнул горсть песка, пропустил через пальцы. Вполне логично, что он читает его на месте преступления. Все началось здесь, в тот самый день.

Клотильда бесспорно талантлива – так описывать чувства… Всех удивляла зрелость пятнадцатилетней девчонки. Можно подумать, текст сочинен много лет спустя или его переписали, как ретушируют старую фотографию, но на страницах нет ни подчистки, ни помарки и чернила давно высохли.

18

16 августа 2016

11:00

«Улица де ла Конфрери, 19, – уточнил по телефону Чезаре Гарсия. – За церковью в Каленцане, не заблудишься».

Странно. Дом № 19 по улице де ла Конфрери оказался обветшалым строением. Штукатурка на фасаде облупилась, обнажив серую кирпичную кладку, закопченные ставни не могли замаскировать растрескавшихся от времени оконных рам.

«Не стучи в дверь, я все равно не услышу, – предупредил отставной жандарм. – Заходи, на беспорядок внимания не обращай – я старый одинокий медведь, живу как хочу. Буду ждать тебя в саду. В бассейне».

Бассейн.

Клотильда представляла себе роскошную виллу чуть выше над деревней, залитую солнцем веранду, зонт и шезлонг. Именно такой дом украшал расклеенные вдоль дороги афиши концерта «в стиле 80-х», назначенного на вечер понедельника, дискотека в «Тропи-Каллисте» на пляже Ошелучча.

Она толкнула скрипучую створку двери, миновала две крошечные, загроможденные вещами комнаты, кухню, пропитавшуюся запахом жареных колбасок фигателлу, и гостиную, где главенствовал продавленный диван (его вряд ли собирали на день и раскладывали на ночь). Брезгливым жестом отвела в сторону рваную кружевную занавеску, прикрывавшую дверь в сад, – не штора, а липкая паутина!

– Входи, Клотильда.

Ей показалось, что голос доносится из водостока.

Сад оказался садиком, обнесенным с трех сторон зеленой изгородью. Несколько ступенек вели к бетонной плите с дырой метрового диаметра в центре. В этом колодце и сидел Чезаре, из воды торчали только бычьи плечи, мощная шея и голова в бейсболке с надписью «Тур де Корс – 97».